Замечательно, что наша районная газета регулярно собирает материал и готовит статьи о славных староминчанах. Время так быстротечно, и люди уходят. Но память о них должна жить, сохраниться для потомков. Именно поэтому с большим интересом прочитала очерк Вадима Широкобородова о нашем земляке, журналисте и литераторе Владимире Пантелеевиче Стеценко. Нахлынули яркие воспоминания, благодаря вашей публикации я снова пережила эти удивительные моменты своей жизни…

Наш дом по улице Мира находится рядом с подворьем семьи Стеценко. Вспоминаю свое детство в 60-х годах и двух интеллигентных женщин - мою бабушку Ксению Герасимовну Керциеву и Лидию Дмитриевну Стеценко. Они были дружны с юности, обе ровесницы, вместе пережили фашистскую оккупацию, обе имели профессию бухгалтера, любили кино и вышивание. 

Мой папа Анатолий Иванович Керциев дружил с детства с соседским мальчиком Володей Стеценко. А моя тетя (папина сестра) Светлана Ивановна Иванова (Керциева) дружила с сестрой Володи Таней Стеценко. Прошли годы, и, когда Владимир Пантелеевич с молодой женой Верой Васильевной приезжали из Москвы, мы всей семьей ходили к ним в гости. В их доме собиралось много людей, всем было интересно пообщаться с москвичами, узнать что-то новое. Владимир Пантелеевич умел рассказывать о своих путешествиях, был очень интересным собеседником. 

Конечно, я была еще мала, но волнующая атмосфера этих встреч отчетливо отложилась в детской памяти. В доме Стеценко было очень уютно: чисто выбеленные стены, изящные этажерки, искусно вышитые салфетки… Этот дом из четырех комнат казался огромным. А на просторной веранде, выходящей в сад, вечером пили чай с пирогами и вареньем. 

Лидия Дмитриевна была хороша собой - статная, пышная, кожа лица светлая, как фарфор, с нежным румянцем на щеках. Даже когда была в преклонных годах, ее лицо все равно светилось. Говорила она негромко, речь культурна и приятна. 

Нелегкой была ее материнская судьба, она родила четверых детей, но двое умерли в раннем детстве. Ее муж Пантелей Меркулович был неразговорчив, но отменно вежлив. Женой он явно восхищался, хотя на людях был скромен. Друг к другу они относились очень уважительно, а с возрастом стали заядлыми цветоводами, особенно увлекались разведением тюльпанов. 

Это сейчас в продаже множество видов этих цветов, а в 70-х даже голландские тюльпаны были редкостью. Лидия Дмитриевна рассказывала мне, как переписывалась с такими же увлеченными людьми, как они пересылали друг другу редкие луковицы. С какой любовью показывала она гостям новые цветы, называя их ласково «детками». Из-за этих прекрасных тюльпанов нашим соседям порой не спалось: молодые хлопцы нередко пытались перемахнуть через забор, чтоб нарвать букет. 

Лидия Дмитриевна и Пантелей Меркулович не сажали картошку и овощи, их двор со стороны ул. Мира ограждали большие акации, а внутри был цветущий сад, полыхающий весной красными тюльпанами. Именно вид соседского сада и взаимоотношения двух немолодых людей вдохновили меня на поэтические строки, которые так понравились Лидии Дмитриевне:

В моем окне вдруг оживёт картина:

Листва ли желтая с прозрачной паутиной,

Кудрявый плющ. На строгости ствола –

Искристая янтарная смола.

Толпа тюльпанов в яркости весенней

И чайной розы нежное плетенье, 

Акаций дымчатых изогнутые станы 

С ветвями строгой зимней икебаны.

В моем окне, в его кисейной раме

Бунтует осень поздними дарами.

Вслед за зимой весна приходит вновь,

Живет и властвует здесь вечная любовь!

С Владимиром Пантелеевичем и его женой Верой Васильевной я сдружилась уже в конце 90-х. В эти годы они часто приезжали в станицу. Однажды, разговорившись, осмелилась показать свои стихи. На удивление они отнеслись к моему творчеству серьезно, благодаря им родилась идея издания поэтического сборника «Прелюдия». В.П. Стеценко собрал тогда нас, семерых женщин, увлеченных поэзией. Мы читали свои произведения, он слушал очень внимательно, давал ценные советы. Фактически был редактором нашего сборника, и редактором великолепным. Если что-то не нравилось, тактично говорил почему, после его объяснений все становилось на свои места. 

Отлично владея словом, будучи уже известным литератором, он держался с нами просто и дружелюбно. Не кичился своим опытом и знаниями. Он и внешне был очень интересен:  волевые складки у рта, мудрые глаза. Мы слушали его, что называется, «открыв рты».

Одевался Владимир Пантелеевич в стиле «сафари», как заядлый путешественник. Очень любил Староминскую, и, когда мы вместе гуляли по станице, не расставался с фотоаппаратом, делая много снимков. Подойдя к реке в районе старой ГЭС, мы вспоминали, как хороша была в этих местах Сосыка до организации рыбхоза. Тогда это было излюбленное место отдыха староминчан: вербы над водой, дорога вдоль реки, за нею - луга, где люди загорали, играли, пели песни. 

Владимир Стеценко необычайно гордился тем, что родом он из Староминской, из потомственных казаков. Любил свой старый дом и сад на углу улиц Мира и Коммунаров. Бывало, подходим к его дому, а он говорит: «Ирина, посмотри, какой дом - на три окна, со ставнями, шилеванный! Настоящий станичный, чудо, а не дом». И тут же достает фотоаппарат. 

Вера Васильевна Минаева, его жена, ему под стать: обаятельная, внимательная, общительная, с большими карими глазами. Она с улыбкой говорила, что ее предки тоже казаки, только донские. Вера Васильевна с участием отнеслась ко мне и моим стихам, отдала подборку в литературный отдел московского журнала «Мир женщины», где в 1998 году они были опубликованы. 

Общение с такими творческими людьми придавало мне уверенности. Мы встречались во время каждого их приезда, много говорили о литературе, политике, о близких людях. Они очень гордились успехами своих сыновей, к тому времени Андрей и Дмитрий стали замечательными людьми. Потом вместе радовались успехам внуков. Владимир Пантелеевич порой гостил подолгу, видела через окно, как он сидит в своем саду в кресле. Читает, делает какие-то записи, иногда просто думает о чем-то своем.

Моя мама в 1999 году поехала показывать своему внуку, моему младшему сыну Саше, столицу. Остановились они у Веры Васильевны и Владимира Пантелеевича Стеценко. По восторженным рассказам сына, эта небольшая квартира в центре Москвы поразила его  творческой атмосферой. Она была пропитана духом московской интеллигенции, теми временами, когда мы собирались на кухнях и пели песни Визбора и Окуджавы.

Почти десять лет нет с нами Владимира Пантелеевича. Татьяна Пантелеевна давно увезла к себе в Подмосковье Лидию Дмитриевну, которая прожила 94 года. На всю жизнь у меня сохранилась память о встречах с этими замечательными людьми. И пара фотографий - вечернее чаепитие в саду их дома по ул. Коммунаров, 66. Мы под зонтами, небольшой дождь не помешал тогда нашему общению. 

Сегодня старый дом Стеценко потихоньку ветшает. Зарастает когда-то дивный сад. И только тюльпаны, несмотря ни на что, полыхают каждую весну красным огнём.

И. Хананина.