В январе отметили сразу две даты в истории страны. 18-го – 80-летие прорыва блокады Ленинграда, а вчера, 27 января, – 79-ю годовщину полного освобождения города-героя от немецко-фашистских захватчиков. Сегодня невозможно представить, какие ужасы пережили люди в осажденном врагом городе. Самым трагичным для них было видеть умирающих от голода близких. Евгении Николаевне Кравченко, в ту пору 12-летней Жене Березиной, чудом удалось покинуть блокадный Ленинград и выжить, попав на благодатную Кубань, в станицу Староминскую. Здесь тоже было голодно, но хоть иногда можно было раздобыть овощи, кружку молока и заработать в колхозе миску каши на воде.

Мысли только об одном: лишь бы такое не повторилось! 

7 декабря Евгения Николаевна отметила свой 94-й день рождения. Живет в кругу самых близких ей людей. И за все эти 80 с лишним лет так и не смогла позабыть месяцы страданий в блокадном Ленинграде. Даже сегодня, как наяву, переживает те холодные и голодные дни и недели. И мысли при этом только об одном: лишь бы такое не повторилось! 

Январь 1942 года. Женя, пряча окоченевшие руки в муфточку старенького пальто, медленно брела по Малой Охте. В голове девчушки набатом звучал один и тот же вопрос: где достать хлеба? 

Ей нужно было дойти до магазина, где выдают хлеб на завтра, так как вчера они уже съели пайку на день вперед. Изредка попадались прохожие. Девочка собралась было обратиться со своим вопросом к человеку с санками, укутанному каким-то тряпьем, но резко отшатнулась: в санках лежал покойник.

Доченька, мы уже живой тебя не надеялись увидеть

Увидела толпу людей, выстроившихся возле магазина затемно. Но оказалось, здесь отоваривали только сегодняшние карточки. Замерзшая, она все так и стояла в толпе, надеясь на чудо. Не могла вернуться домой, где умирали с голоду мама и младшая сестра. Ее из жалости пропустили без очереди, но карточки в окне раздачи так и не приняли.

«По ту сторону Невы отоваривают на завтра и послезавтра, - сжалилась над Женей какая-то старушка. Видимо, хорошо знала, что многие, не выдерживая страшного чувства голода, съедали пайку следующего дня. – Только реку переходи осторожно, там на каждом шагу полыньи от бомбежки».

Еще больше скукожившись от пробирающего до костей холода, смахивая замерзающие на щеках слезы, Жена поплелась навстречу неизвестности. Там действительно отоваривали карточки, но очередь сказали не занимать: хлеба почти не осталось. Направилась к другому магазину. И только поздним вечером, прижимая к груди кусок черного, пахнущего жмыхом хлеба, раздобытого по счастливой случайности, с трудом доплелась до старого деревянного дома с пустыми глазницами, где проживала их семья. 

«Доченька, мы уже живой тебя не надеялись увидеть, все слезы выплакали», – обняла дочку вышедшая навстречу мать, еле передвигавшая опухшие ноги. Вместо ответа Женя протянула ей пайку хлеба, по 120 граммов на каждого. Женщина тут же обмакнула в кипяток нож и принялась разрезать черствый кусок. Вымешенный на жмыхе, высевках да разбавленный бумагой, мякиш налипал на холодный нож. Взяв чайник с плиты, разлила по кружкам кипяток, и все стали макать туда черные кусочки. Так сытнее, хлебушка должно хватить на два дня.

Горькая сладость

В городе работала только одна пекарня. Часто ополчение и защитники города оставались без хлеба. Чтоб пополнить запасы, городской комитет обратился к блокадникам с призывом на три дня отказаться от 

хлеба. 

Однажды мама Жени, Татьяна Александровна, услышала от кого-то в очереди, что неподалеку, в их районе, попал под бомбежку продуктовый склад. Взяв саночки, женщина отправилась на разведку. И домой вернулась с мешком земли, перемешанной с сахаром, собранным в воронке. 

Голодные девочки схватили по жмене этой подозрительной смеси, попробовали на язык. Сладкая! Мать вскипятила на печке воду, бросила в кастрюлю миску драгоценного трофея. А затем, собрав черную накипь и перецедив, налила в кружки дочерям. На этой жиже они продержались почти месяц.

А 15 января семье Березиных сообщили, что их отец, Николай Александрович, служивший в ополчении, умер от истощения в городской больнице. Взяв саночки, Женя с мамой отправились туда. Санитары вынесли гроб. И, не говоря ни слова, по очереди тащили санки до самого кладбища. У ограды множество еще не преданных земле тел. В городе, где люди каждый день умирали тысячами, до этого просто не доходили руки.

Грелись у костров, а на ночь забивались в теплушки

Вскоре после смерти отца к ним домой забежал старший брат Евгении – Николай. Он был мастером в училище, ветеран финской войны, с которой вернулся с протезом и был комиссован.

«Училище эвакуируют, – сообщил он матери, – давай заберу с собой Женьку, вам с Марией легче будет выжить». 

Собрав наскоро одежонку, брат с сестрой побежали на Финляндский вокзал. Изможденные люди не знали, когда подадут вагоны. В таком тревожном ожидании прошло несколько дней. Многие замертво падали прямо на пол в здании вокзала, не дождавшись эвакуации. 

Николай раздобыл где-то продуктовый паек. Это дало возможность продержаться еще пару дней, пока не объявили посадку. 

Горожане спешно забирались в вагоны. Березины попали чуть ли не в последний момент. В тревожном ожидании доехали до Ладожского озера. 

Здесь поезд стал. Сколько дней пассажиры прождали на открытой местности, днем греясь у костров, а на ночь забиваясь в теплушки, Женька не помнит. Наконец на берегу озера выстроилось с десяток машин-полуторок. Усадив сестренку в кабину, брат дал команду студентам забираться в кузов. 

Колонна тронулась в путь глубокой ночью. Продвигались очень медленно и осторожно, огибая пробитые бомбами воронки. Их маршрут охраняли солдаты с фонарями. А на другой стороне озера блокадников ждал товарняк, в котором до войны перевозили скот. Евгения Николаевна и сейчас явственно помнит, как обрадовалась этому временному жилищу, где вовсю полыхала буржуйка. 

Им наконец выдали пайку хлеба и долгожданный кипяток. Привалившись спиной к холодной стенке, она моментально уснула, на миг забыв страшные события последних дней. Часто поезд загоняли в тупик, где они простаивали по несколько дней. А потом также неожиданно цепляли к паровозу, и снова – в путь. 

Мучительная эта поездка длилась больше месяца. Уже вовсю пригревало кубанское солнышко, когда раздалась вдруг команда: «Выгружайся!» На станции крупными буквами было написано «Черноморка». Позже Женя узнала, что так называется железнодорожная станция Староминская.

«Черноморка» стала новой родиной

На платформе стояли подводы. Людей погрузили и повезли до правления колхоза «Большевик», где распределили на постой по домам колхозников. Определив сестренку к пожилой паре станичников, Николай занялся своими подопечными. А вскоре их разыскало письмо мамы. 

Тамара Александровна сообщала, что пытается тоже перебраться на Кубань. Ее ждали, но мама все не появлялась. Чтоб заработать на хлеб, девочка пасла соседскую скотину. Пережила в станице и немецкую оккупацию, чудом избежала расстрела, как сестра коммуниста.

А мама ее так и не смогла эвакуироваться на Кубань. Позже Женя узнала от сестры Марии, что они попали в Сталинградскую область, где разрозненные группы фашистов разбрелись по округе. На одну из них и наткнулась мама, обходя окрестности в поисках съестного. Только на следующий день дочь нашла ее мертвой.

…Кубань стала для Жени Березиной второй родиной. Весной 1943 года она вышла на работу в огородную бригаду колхоза «Большевик», где трудилась уже с осени. Учил девчат огородному делу Трофим Федорович Зубко. Здесь, в Староминской, она прожила долгую счастливую жизнь. Вышла замуж, став Кравченко, создала семью, воспитала детей. И благополучно встретила старость.

Людей, переживших блокаду Ленинграда, в районе почти не осталось. Евгения Николаевна за все послевоенные годы неоднократно награждалась юбилейными медалями в честь Великой Победы. Но самой главной наградой для нее является именная медаль «За освобождение Ленинграда».

Ровно 80 лет назад солдаты советской армии прорвали блокаду Ленинграда. Операция «Искра» изменила ход Великой Отечественной войны. В наступлении участвовали и жители Кубани. Спустя десятилетия нам не забыть о героизме наших воинов. Их подвиг вечно будет жить в памяти потомков. С каждым годом все меньше остается с нами тех, кто был свидетелем этих страшных дней. Сейчас в крае проживает 266 блокадников. Мы благодарны им за их подвиг.

Сейчас в Санкт-Петербурге проживает 52 500 человек, награжденных медалью «за оборону Ленинграда» или знаком «Жителю блокадного Ленинграда»

Блокада города началась 8 сентября 1941 года и продлилась 872 дня. 

Инна ШЕПИТЬКО