Для Ивана Кириленко фронтовые дороги Великой Отечественной начались прямо со школьной скамьи. Сразу после освобождения станицы они вместе с Васькой Карпенко и Сашкой Прусом пришли в школу, чтоб наверстать упущенное за годы оккупации. Только летом Ивану исполнялось семнадцать. Буквально в первые дни в класс пришел военком и пятерым хлопцам, включая и его, вручил повестки в военкомат.

Как раз на Пасху, 23 апреля, был назначен день отправления. С утра демобилизованных собрали в парке, военком произнес напутственную речь, и они пешей колонной направились в станицу Кущевскую. За плечами у каждого - вещмешок с картошкой, хлебом. С ними вместе шла колонна взрослых, и среди них пятидесятилетний отец Ивана. С отцом шли в разных колоннах, а мама, плача, подбегала то к одному, то к другому, и сын, стесняясь товарищей, уговаривал ее возвращаться домой.

После многочасового перехода еле живые попадали в теплушки товарняка, а ночью поезд с новобранцами повез их на Кавказ. Командир предупредил: в случае налета немецкой авиации поезд останавливается, а новобранцы должны разбежаться в разные стороны. Не доезжая Новолеушковской, поезд остановился, все выскочили и увидели страшное зрелище: разбитые горящие вагоны, разорванные тела людей, горящие здесь же, в вагонах. Стоны, крики и призывы о помощи. Призывники пытались вытащить раненых из огня, но многих из них самих нужно было приводить в чувство.

В Невинномыске поезд опять остановился. Там Иван Кириленко увидел своего отца. Оказалось, что ехали они в одном поезде, но в разных вагонах. Отец и сын попрощались. Каждый понимал: эта встреча может стать последней. В станице Солдатской собрались военные из разных родов войск. Одних взяли в артиллерию, других - в конницу, а что делать с подростками, никто не знал. Так они и сидели, голодные, никуда не приписанные. Только к вечеру решилась их судьба: оставили на обучение. Васька Карпенко, смышленый малый, чем-то приглянулся командиру, и тот взял его денщиком. Теперь в учениях он не участвовал, а выполнял свои нехитрые обязанности. Когда у Ивана выпадала свободная минутка, он бежал проведывать товарища. Но после присяги их пути разошлись. И только в конце войны от Александра Пруса узнал о гибели друга.

В июне 1943-го их бросили под Сталинград, где зимой прогремели жестокие бои. Сожженная земля, изрытая танками и разрывами бомб, была мертва и пустынна. Кругом, как снопы в поле, подбитые танки. Окопы, размытые весенними водами, хранят свои зловещие тайны. Новобранцы получают приказ проверить окопы, чтобы изъять документы у мертвых защитников города. На дне одного из них они нашли молодого лейтенанта, а в кармане его гимнастерки - простреленный пулей комсомольский билет. Где-то его ждет мать или невеста, а он лежит здесь, до сих пор не обретя вечного покоя.

Из города-героя молодежь бросили под Архангельск, где Иван служил в аэростатном батальоне

- Запомнился мне один эпизод той боевой поры, - рассказывает Иван Григорьевич Кириленко. - Однажды немецкий самолет как-то прорвался сквозь линию обороны и сбросил бомбу вблизи нашего орудия. Со мной в одном орудийном расчете был мой земляк Алексей Павлович Чепурной. Мы с ним вместе призывались на фронт, вместе нас везли тогда от Кущевской до Солдатской, вместе присягу принимали. Так вот, наше орудие не пострадало – оно было закопано в землю. Приборы наведения были прикрыты. Мы выскочили, готовы стрелять, а куда стрелять – не знаем. А в центре батареи стоял прибор, и обслуживали его девушки-зенитчицы. Они плохо окопались, и взрывной волной их унесло вместе с прибором. Мы ждем, что они нам данные передадут, а они молчат. И тогда мы стали наугад стрелять по самолету. Только потом сообща установили прибор, и они стали передавать нам данные. Девушки все остались живы. Когда после войны мы собирались вместе, они тоже приезжали на встречу.

Вскоре немцев погнали на запад, и земляков-староминчан перебросили в Мурманск, где они учились в полковой школе. После учебы их должны были бросить на фронт. Но не довелось Ивану дойти до Победы. Однажды на посту он потерял сознание. Это была язва. В Мурманске без наркоза сделали операцию, а когда рана зажила, его комиссовали и отправили домой.

Мать была несказанно счастлива, что сын вернулся домой живым.