Летом 42-го под Ростовом гремели бои, и староминских ребят и девчат послали рыть окопы под Канеловской. Была среди них и Надя Мироненко. Пять дней они трудились на линии обороны, а когда фашисты стали бомбить окрестности, ребят на машинах увезли на призывные пункты…

Девчата остались, не зная, что делать им дальше. Колхозные лошади стояли возле лесополосы, и они, не долго думая, покидали на телегу нехитрый скарб и отправились по домам. Но уже на следующий день бригадир собрал девчат снова: за Краснодаром валили лес и нужна рабочая сила. Время военное, согласия никто не спрашивал. И снова Надежда с ватагой девчат отправились на дальние работы. Младшую же сестру Анну вместе с колхозной молодежью послали за Славянск-на Кубани заготавливать сено для фронта, так необходимое лошадям.

Только в 1948, через три года после войны, на подворье семьи Мироненко наступили наконец светлые дни. Степан Евдокимович Мироненко, Надин брат, достроил свой дом и перевез туда семью, а Василий Евдокимович расписался с Екатериной Черненко. Молодую жену привез он в старый родительский дом, где хозяйкой чуть ли не с детских лет привыкла считать себя его сестра Анна. Золовка с молодой невесткой знали друг друга еще с тех пор, когда в военное время вместе трудились в колхозе. Анна Федоровна, вторая жена их репрессированного отца, Евдокима Прокофьевича Мироненко, с которой он успел прожить под крышей этого дома всего пару недель, доживала здесь же, взвалив на свои немолодые плечи основную работу по хозяйству.

Не знала она, когда соглашалась сойтись с вдовцом Мироненко, что так сложится ее судьба. Первый раз его посадили за то, что с двоюродным братом, торговавшим керосином на рыночной площади, перебрав малость горилки, распевали кубанские песни. Будучи в тюрьме, Евдоким Прокофьевич узнал о смерти своей супруги да о горькой доле оставшихся без присмотра малых детях. Только вернулся домой с новой женой и еще и месяца не отработал в колхозе на весовой, как его арестовали. Уже позже узнал, что возница, отвозивший зерно на элеватор, высыпал пшеницу в скирду. В те годы ОГПУ сильно не разбиралось в правильности показаний и, обвинив в сговоре, сгноило казаков в лагерях.

От Надежды Евдокимовны Мироненко, в 1943 году от колхоза направленной на работу в Свердловскую область, пришло всего пару весточек, и никто не знал, вернется она домой или останется мыкаться в чужих краях? Как ее приятельница Галина Россомаха да и другие отправленные в дальние края девчата.

И вдруг в один из летних дней Надежда Мироненко возникла на пороге собственного дома. Приехала, изнуренная работой на каменоломне, уставшая от скитания по чужим углам, но счастливая от встречи с домом, родными. Надежда рассказывала, как тяжело довелось ей работать в руднике, где и крепкие мужики справлялись с трудом. Мужчины взрывали огромные глыбы, а ей приходилось измельчать их, грузить в вагонетку и отправлять наверх. Анна Федоровна, сердобольная и работящая мачеха, жалела приемную дочку, так много повидавшую на своем веку.

В 1949 Екатерина Мироненко родила сына Коленьку своему супругу Василию Евдокимовичу. А у Анны появилась на свет Любочка. Отец девочки не прижился в семье, и молодая женщина многие годы растила дочь без мужа, в кругу большой семьи. Завели корову, птицу, держали огород. Летом всей семьей выезжали во вторую бригаду колхоза им. Карла Маркса, где жили в куренях, трудились в поле. Часто забирали с собой и личное хозяйство. А иногда в доме оставалась Анна Федоровна с малыми детьми. Трудились дружно, знали, что только так можно заработать на кусок хлеба.

Любочка подрастала в твердой уверенности, что у нее две мамы, Екатерина и Анна. Мать ее с утра до ночи трудилась в колхозе, а Екатерина уже с тремя малолетними сыновьями большую часть времени сидела дома, и Любочка слыла у нее помощницей. Теперь, когда вся семья была в сборе, в доме стало тесно, и в 1954-м на семейном совете решили строиться. Василию выделили участок сбоку, а Надежде, у которой с Петром подрастали две дочки, Зина и Валя, позади дома. Ни Анна, ни Надежда не взяли фамилию мужей, пожелав сохранить родовую фамилию Мироненко. До сих пор так и живут три состарившихся женщины рядышком, верные родовым корням.

Екатерина всегда чувствовала себя счастливой со своим Василием. Был он добрым, заботливым, работящим и веселым. Раньше они вместе ходили помогать строиться своим кумовьям, родычам, а теперь все собрались у них. Гуртом налепили самана, поставили стропилы, и стройка закипела. Также заливали горище, мазали стены, а некоторое время спустя справили новоселье.

В новом доме за круглым сырном у Василия и Екатерины часто собирались гости. Приходили сестры и брат Степан с семьями, друзья, с которыми Василий воевал на фронтах Великой Отечественной войны, многочисленные кумовья. В доме и во дворе, под камышовым навесом, всегда было многолюдно, шумно, неслись кубанские песни, которые после развенчания культа Сталина пели, уже не опасаясь. Екатерина в ожидании гостей ставила целую дежу теста, выпекала в печи под навесом хлеба и пироги. Часто в дом, где пятеро сыновей росли в любви и согласии, прибегали соседи и просили образумить то одного, то другого разбушевавшегося забияку. И Василий, не колеблясь, спешил утихомирить подвыпившего казака. Его слушались всегда, потому что уважали. Если у кого-то из соседей или колхозников отделения рождались дети, то крестным обязательно приглашали Василия. И он не отказывался, почитал за честь. Двадцать крестников, сорок кумовьев насчитывал он в свои зрелые годы.

Екатерина все мечтала о дочке, а у них с мужем подрастали пятеро сыновей. В середине 60-х ей вручили орден «Мать-героиня», и вдруг неожиданно для всех в 1967 году, когда многодетная мама уже и не надеялась на рождение доченьки, в этой семье появились на свет двойняшки Валя и Таня. Василий, который и так никогда не задерживался в компании друзей, теперь просто бежал домой, по пути стараясь раздобыть хоть какой-нибудь гостинец своим малышкам. За дочек Екатерине вручили второй орден «Мать-героиня».

Каждый раз, когда отвозил Катерину в роддом, а сам оставался с детворой, Василий Евдокимович реально ощущал, сколько забот по дому ложится на женские плечи. Всех надо накормить, корову подоить, индюшата лупятся – проследить, огород пополоть… Поэтому часто говорил жене, здоровье которой заметно пошатнулось с возрастом, что как только выйдет на пенсию, сам все будет делать по дому. Только чтоб она была рядом. Но не дожил Василий Евдокимович до пенсии. Ушел из жизни в 1983 году пятидесяти девяти лет.

- Папа с первых дней войны служил в разведроте, – вспоминает сегодня отца дочь Валентина, - после ранения и госпиталя попал в танковые войска, горел заживо в танке, чудом остался в живых. Потом снова был госпиталь. А когда в третий раз вернулся на передовую, воевал в пехоте. За боевые заслуги Василий Евдокимович получил грамоту «За взятие Будапешта» с подписью Сталина, медаль «За отвагу», а потом еще и юбилейные медали к Дню Победы. Его действительная служба растянулась на шесть лет. В армию его призвали в 40-м году, затем четыре года войны, а потом еще год дослуживал. Домой вернулся в сорок шестом и пошел в колхоз «Кавказ» механизатором, где прошла вся его трудовая деятельность.

Екатерина Алексеевна, Надежда Евдокимовна и Анна Евдокимовна Мироненко за годы работы в колхозе во время войны признаны Ветеранами тыла. Они также награждены юбилейными медалями к Дню Победы. Воспитали хороших детей и теперь окружены их заботой и вниманием. Надежда Евдокимовна на былом своем подворье проживает с семьей дочери Зинаиды, Анна Евдокимовна коротает старость с семьей младшего сына Виктора. А Екатерина Алексеевна свой кров разделяет с семьей дочери Валентины. Когда рядом родные люди - старость не страшна.