Давно ли вы дарили книги? Возможно, и не так давно, когда шли на чей-то день рождения, очень сомневаясь, что ваш подарок будет оценён по достоинству. Опасались лёгкой гримасы разочарования и равнодушия, с которым подарок откладывают в сторону, как бы говоря: «Ну вот… Ничего лучшего не придумал (а), а я так ждал(а)…»

Люди сегодня действительно ждут чего-то лёгкого, быстрого, всецело приятного, с чем сразу находишь общий язык, не очень при этом «вкладываясь» в общение. Книга же требует не только рассматривания картинок, но и душевного труда.

Почему же книга вытесняется на обочину бытия? Потому что люди начали с недавних пор предельно облегчать себе жизненные задачи, пользуясь для этого электронной средой. Каких только сервисов в ней нет! То, что у людей занимало годы, сегодня будто бы можно пройти за несколько секунд загрузки сервиса. Но это совсем не так.

Никто не станет отрицать уникальность душевного опыта каждого человека. Он значим тем, что накапливается постепенно и требует духовного поиска, который и есть важнейший вектор человеческой души. Книга родилась когда-то как кладовая душевного опыта.

   Да, наедине с книгой он накапливается, чего не происходит в электронной среде. К сожалению, она не просто иллюзорная, а еще и плоская. 

Информативна в той степени, в которой раскладывает информацию по ссылкам и ведущим к ней кнопкам. А что за ней? Опять - таки годы труда, и совсем не электронного – вековой опыт.

Уверена, что вы бы не стали читать книгу, состоящую из одной обложки? А электронная среда – именно обложка, которая обобщает все человеческие знания, да и то с огромными смысловыми пробелами. Глупая фраза: «То, чего нет в Интернете, не существует.» Уже в моём поколении насчитывается масса умных, талантливых людей, которые в Интернет не попали. Их забыли, а может, они не стремились туда попасть. Неужели, если они туда не попали, то их не существовало? Даже в наших детских воспоминаниях есть то, о чём поиск вам не выдаст никаких ссылок. Это говорит о слепоте Интернета, о его не самом высоком уровне избирательности.

Но книги ему сегодня проигрывают. Такое впечатление, что, кроме Интернета, ничего и нет. При малейшем затруднении мы обращаемся именно к нему, так как для похода в библиотеку нужно время. Также книги уступают броским, захватывающим всё наше внимание упаковкам, в которых лежат ждущие нас наушники к телефону, флэшки поразительной емкости и, конечно, сами телефоны, айфоны, айпэды, ридеры и другие электронные приспособления. Их как будто специально изобрели, чтобы они затмили книгу, «показали ей истинное место». Поэтому книги ждут годами, пока их откроют, и некоторые не дожидаются этого никогда. Их выносят из дома, отдают в библиотеку, сдают в макулатуру, а то и просто выбрасывают. Так они отправляются в небытие... Хорошо, если их перерабатывают

в другие книги. А как же авторы, их сокровенные исповеди?

А ведь в недавнем прошлом Россия была самой читающей страной в мире, а книга - самым желанным подарком.

Я прекрасно помню, как мы сдавали огромное количество макулатуры, чтобы получить талон на редкую, хорошо изданную книгу. Так на наших полках появились двенадцать томов Лескова, собрание сочинений Пушкина, фантастика Беляева, романы Джека Лондона и Фенимора Купера и еще много других произведений. 

Да, в советское время были библиофилы и книжники, охотившиеся и за антикварными изданиями, и за уникальными, малотиражными, порой запрещёнными. Охота так поглощала их, что ни о чём ином они и думать не могли.

Люди всегда рвались к знанию. В нём им виделось освобождение от повседневности, пробивающийся сквозь тучи луч свободы. Они хотели проникнуть в смысл собственной и общей жизни.

Учитывая, что «книгу книг», Библию, в Советском Союзе было не достать, представьте, как стремились к познанию те, у кого пробудился к нему духовная жажда! Останавливал их арест и заключение? Порой не останавливал. Арестовывались по доносам, отсиживали сроки, а потом выходили и возвращались к прежнему – коллекционированию, собиранию библиотеки.

Ведь «библиотека» – не только учреждение, куда можно прийти за нужной книгой. «Знаете, а у меня в библиотеке почти десять тысяч томов», - звучало часто в академической среде. Это значило, что хозяин личной библиотеки, неведомо какими усилиями и стараниями, собрал именно десять тысяч уникальных томов! А за таким упорным собирательством стоит и долгая переписка, и отслеживание по библиографическим изданиям появления изданий и переизданий. Интернета ведь тогда не было!

Охота за книгами была просматриванием каталогов, сверкой списков, выходных данных. А если сопутствовала удача, то находками, редкость которых вряд ли с чем-то могла сравниться в стране, где в специальных отделах библиотек, доступ к которым был ограничен из-за идеологических соображений, находилось до тридцати, а местами до семидесяти процентов изданного до революции и даже после.

По величине и представительности личных библиотек судили о глубине человека. Поверьте, не по одежке измеряли его внутренний статус, поэтому обладать парой значимых изданий стремились почти все образованные люди и не только.

   Для того, чтобы стать «лучшим подарком», книга прошла тяжелейшие испытания. Она горела и тонула ещё в Древней Руси при пожарах монастырей, наводнениях, ее рубили мечами и саблями в бесчисленных войнах, развеивали по ветру и снова, неведомо как, но она воскресала.

 Многое из нашего национального книжного наследия безвозвратно утрачено. Но осмелюсь сказать, что книга пронесла ареол мученичества на своём челе через тысячу лет с честью. Книга дорого заплатила за то, чтобы сделаться в нашем сознании тем, чем она была ещё тридцать лет назад. Никакому гаджету не снилось! Ни одному айфону не пролежать сорок лет под пятьюдесятью тоннами битого кирпича. Они слишком нежны, эти гаджеты… Они не выдержат то, что вынужден был выдерживать обшитый толстой кожей и снабжённый медными застёжками фолиант. Их можно сравнить с бойцами:

вот кольчуга, вот оружие, вот кожаная рубаха воина, в которой он выходит биться. И бьется такая древняя, исцарапанная, сто раз битая, падавшая, но не сдавшаяся книга только со временем, стремясь доказать, что даже оно не сотрет ее с лица земли. И пусть её язык почти невнятен, а значки старорусского языка размыты, что препятствует сегодняшнему восприятию и текста, и его смысла, обращается она только к будущему.

Пережив десять, двадцать поколений, книга свидетельствует о непобедимости человеческой мысли, бессмертии человеческих чувств. И без связи с ней по-настоящему великие судьбы на небосклоне человечества почти не видны.

Елена Букурова